Стилистическое разнообразие живописи Татьяны Варламовой нисколько не смущает. Это в данном случае не недостаток, а особенность творческого метода мастера, заинтересованного проблемами живописной техники ровно столько же, сколько и мимолетными переживаниями человеческой души.
Татьяна Варламова именно художник, а не художница, хотя и есть в ее искусстве (к счастью) едва уловимое начало женственности, придающее ее полотнам не только оттенок особенной мягкости, незамутненности взгляда на жизнь, но и глубоко личностного отображения ее духовного мира.
Три темы преобладают в ее творчестве – живопись цветов (и вообще плодов земли), архитектуры и пейзаж. И если цветы приобретают у Варламовой почти гобеленную изысканность и декоративность, то натюрморты, скажем, с гранатами или грецкими орехами, несут в себе если не явные драматические коллизии, то вполне ощутимое присутствие человеческой ауры.
«Заброшенная усадьба» Татьяны Варламовой (сюда же можно отнести и ее «Петербургское барокко») настолько наполнена эмоциональным, светлым ностальгическим чувством автора, что кажется вот-вот из нее появятся призраки некогда живших здесь людей – подобно фантомам Борисова-Мусатова.
Обращающий на себя внимание пейзаж с мостками над замерзшим озером удивительно ладно скроен. Ощущение абсолютной тишины в надвигающихся зимних сумерках и поистине вселенской душевной рассеянности показывают, что Варламова обладает важным свойством и тонкого психолога. И если судить эту композицию по всей классической шкале русского пейзажа, то в ней гораздо больше поэзии, чем прозы, как и во всем творчестве этого одаренного живописца.